Гаспар оторвался от акварельного наброска, занимавшего на тот момент все его внимание и с удивлением взглянул на только что ворвавшегося в мастерскую Чжао Ву.
— На твоём месте я бы вначале постучал, — сухо заметил Гаспар, тщательно промывая кисть, — и спросил разрешения войти. Даже Лизетта...
Вместо ответа Чжао Ву с силой швырнул Гаспару драгоценный кулон. Тот упал прямо на свежий слой краски. Набросок был испорчен.
— Что. Все. Это. Значит? — медленно и с нажимом повторил Чжао. Если бы его глаза могли метать молнии, Гаспара бы уже поразило одной из них. — Отвечай!
— Что именно ты хочешь узнать? — спросил Гаспар. Он изо всех сил пытался сохранять невозмутимость, но выступившая на его лице бледность выдавала беспокойство.
Упершись ладонями о стол, большую часть которого занимал влажный покрытый краской лист, Чжао Ву склонился над сидящим за столом другом. — Ты прекрасно знаешь, что именно, — прошипел он.
— Ты портишь мой этюд, Ву, — Гаспар, словно, пропустил реплику Чжао Ву мимо ушей.
В ответ Ву схватил стоящую на столе банку с водой и изо всех сил швырнул ее на пол. Следом полетела вторая банка. Подкрашенное оранжевым содержимое растеклось по полу мастерской. В лужах воды плавали осколки.
— Как ты мог, Гаспар, как ты мог? — голос Чжао Ву теперь звучал надтреснуто, словно у него внезапно разболелось горло. — Она же твоя единственная дочь...
Гаспар отвел взгляд, но ничего не ответил. Он рассеянно теребил в руках беличью кисть.
— Да скажи же ты хоть что-нибудь! — Ву схватил волшебника за ворот рубашки и как следует тряхнул. — Почему ты молчишь?!
Гаспар никак не отреагировал и, когда Ву разжал пальцы, тот безвольно рухнул обратно на стул. Остекленевшим взглядом Гаспар уставился в одну точку. Его тело отказывалось реагировать на любые раздражители. Словно сам он, Гаспар, находился в этот момент не в мастерской, а, к примеру, в своей постели. И все происходящее — лишь сон. — «Но ты ведь отлично понимаешь, что это не так», — предательски шепнул внутренний голос. Гаспар потёр переносицу.
— Как ты узнал? — наконец, спросил он настолько тихо, словно, на самом деле, не хотел, чтобы собеседник его услышал.
Вместо ответа Чжао Ву протянул Гаспару раскрытую ладонь, на которой тут же словно из воздуха возник металлический браслет. Гаспар закрыл лицо руками.
— Я нашел его в чулане, — обьяснил Ву. — А затем Лизетта попросила меня починить ее талисман, — произнося слово "талисман", чародей презрительно фыркнул. — который дал ей папа и сказал, что тот убережёт ее от любой опасности. — Чжао Ву смотрел на друга так, словно впервые его видел. — Никогда бы не подумал, что ты способен на подобное.
— Лизетта знает? — спросил Гаспар, все также не отнимая ладоней от лица. — Ты уже сказал ей?
— Только то, что найденное в чулане кольцо принадлежит тебе, — отозвался Ву.
— А ты сказал ей, за что меня...
— Нет, — резко прервал его Чжао. — Этого я не сказал. — Но, кажется, она и сама догадалась. Лизетта — очень умная девочка.
— Я не мог поступить иначе, — прошептал Гаспар. — Они забрали Лилит. Хронометр сломан. Я не мог позволить, чтобы и Лизетту...
— Ты попросту угодил в капкан своих страхов, Гаспар, — Чжао жестом придвинул к себе старое кресло и опустился в него. — Лизетта должна учиться. Уметь управлять своими силами — обязанность каждого мага. А вместо того, чтобы подготовить свою дочь к периоду обучения, ты надеваешь ей на шею кулон с камнем, блокирующим любые проявления магии и убеждаешь в полной недееспособности. Чего ты хотел добиться? Думал, что, таким образом, обманом заставишь ее быть подле себя? Но ты не думал, что своими действиями делаешь ее совершенно беззащитной? И когда Лизетта столкнется с настоящей опасностью, а тебя может не быть рядом, ее жизнь, действительно, окажется под угрозой!
На это было сложно что-то возразить. Гаспар вынул волшебную палочку и направил ее острие, увенчанное черным кристаллом на лежащий перед ним кулон. Металлические "лапки" тут же разжались, и освобожденный камень медленно всплыл в воздух. Подхватив крохотный камешек двумя пальцами одной руки и взяв в другую браслет, Гаспар поместил зеленоватый кристаллик в маленькое углубление на внутренней стороне. Камень вошёл легко до упора. И едва это произошло — вспыхнул, а сам браслет слабо запульсировал. По внешней стороне переплетенные причудливой вязью проступили древние руны.
Чжао Ву внимательно следил за каждым его действием.
— Лизетта должна поехать в академию, ты же это понимаешь, — вновь заговорил Чжао, уже куда более спокойным тоном. — Там она получит лучшее образование, о котором многие не смеют даже мечтать. И Лилит, и ты, и я — все мы благополучно состоялись как волшебники в ее стенах.
— Но что, если... — начал Гаспар, но Чжао Ву тут же его перебил:
— В академии Лизетта будет в полной безопасности. Вся территория тщательно охраняется, вдобавок ее постоянно будут окружать лучшие действующие чародеи и маги. И, в конце-концов, там буду я.
Гаспар открыл, было, рот, намереваясь ещё что-то возразить, но Чжао Ву словно предугадал его вопрос: — И, конечно же, она будет часто тебе писать. Ты будешь в курсе всех событий.
— Ты говоришь так, словно Лизетта вот-вот уедет, — заметил Гаспар. — А ведь ей только исполнилось десять.
— Я считаю, что девочку необходимо показать целителям, — обьяснил Чжао. — Долгое ношение камня могло негативно отразиться на ее здоровье. И, я надеюсь, в этом вопросе ты со мной согласен.
Немного помедлив, Гаспар, все же, кивнул.
— Да, наверное, стоит... поступить так, как ты говоришь, — согласился он. — Ты ведь понимаешь, я совсем не желал ей навредить.
— Ну, разумеется, — тут же отозвался Чжао. Однако тон, которым были сказаны эти слова, явно, говорил об обратном.
Гаспар поднялся на ноги. В помятой в пятнах краски рубашке, взъерошенный с покрасневшими глазами он являл собой вид не очень трезвого человека. Но, похоже, его самого это мало волновало.
— Нужно купить ей сову, — обьяснил он развалившемуся в кресле Чжао Ву, при этом ища что-то глазами. — Или ворона. Или кого она захочет...
— Вне зависимости от пожеланий малолетние чародеи возраста Лизетты и чуть старше могут рассчитывать только на представителя мелких врановых, небольшую сову, голубя, жабу или ящерицу, — объявил Чжао Ву, словно зачитывал Устав академии магов. — В некоторых случаях допускается привезти с собой кошку или собаку мелкой породы. Но лишь в том случае, если учащийся уже длительное время является хозяином животного.
— Да-да, конечно. Тогда, наверное, сову... — бормоча себе под нос, Гаспар принялся что-то искать на стоящем у стены стеллаже среди папок со старыми набросками.
— Что ты ищешь, Гаспар? — окликнул его Ву, наблюдая за поисками.
— Совсем забыл, куда положил свой бумажник, — пропыхтел Гаспар, неожиданно вытряхивая содержимое одной из картонных коробок прямо на пол. — Бумажник, ключи...
Чжао Ву только покачал головой:
— По-моему, ты слегка не в себе, — и, усилием заставив Гаспара прекратить перерывать мастерскую, усадил его в кресло, в котором только что сидел сам. Как и в прошлый раз в чулане, Ву едва повел в воздухе золотым жезлом, и пострадавший акварельный набросок исчез со стола. Вместо него материализовался поднос с небольшим чайником, парой чашек и тарелкой со сладостями. Чжао Ву тут же ловко разлил содержимое чайника по чашкам. — Вот, выпей-ка лучше чаю, — посоветовал он, протягивая другу дымящийся напиток. — Сразу станет легче.
Гаспар покорно взял чашку, но пить не стал. Вместо этого он принялся задумчиво водить указательным пальцем по тонкой кромке. — Нужно как-то сказать ей, — наконец, выдавил из себя Гаспар и посмотрел на друга. Чжао Ву прихлебывал чай.
— Если хочешь, я поговорю с ней, — предложил он и тут же поспешно добавил: — Я ни слова не скажу Лизетте о твоей выходке.
Гаспар вздохнул и вернул чашку на поднос. — Нет, это должен сделать я, и никто другой, — возразил он. — Я должен.
Ву равнодушно пожал плечами: — Как хочешь, — и с самым безмятежным видом, на который только был способен, он закинул в рот конфету.
* * *
Когда Лизетта очнулась, то обнаружила, что лежит на диване в гостиной. Перед глазами все плыло. Лизетта хотела потереть их, но не смогла поднять руку: все конечности будто налились свинцом.
У самого ее уха раздался громкий звук, похожий на карканье, и Лизетта вздрогнула. Оказалось, это был Цзао, который заметил, что она пришла в себя и громко заголосил.
— Как ты себя чувствуешь? — перед ней тут же возникло лицо дядюшки Ву.
Лизетта поморщилась.
— Нормально, — пролепетала она, пытаясь повернуть голову. — А где папа?
— На кухне, готовит лекарство, — с этими словами Чжао Ву шлепнул ей на лоб сложенное в несколько слоев прохладное влажное полотенце. — Мы нашли тебя лежащей на полу в чулане, — объяснил чародей. — Ты вся горела.
Полотенце неудобно свисало прямо на глаза, Лизетта, все еще ощущавшая в теле странную тяжесть, не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. На помощь, как ни странно, пришел Цзао: своим огромным клювом он аккуратно подцепил полотенце и швырнул его на пол.
— А ну марш отсюда! — строго скомандовал Чжао Ву, но попугай лишь перепрыгнул выше с подлокотника на спинку дивана. — Он о тебе заботится, — заметил Ву и слегка улыбнулся. — Почувствовал, что с тобой случилось что-то неладное. С криком влетел в мастерскую, где мы с твоим отцом... беседовали, — нашелся после короткой заминки Ву. — Набросился на Гаспара и принялся драть его одежду. Мы сразу поняли: что-то стряслось. Цзао, явно, хотел, чтобы мы следовали за ним. Так он привел нас в чулан.
— А я что, заболела? — слабым голосом поинтересовалась Лизетта. Сидевший на спинке Цзао нежно перебирал клювом ее волосы.
— Нет, Лизетта, ты не заболела, — успокоил ее дядюшка. — Напротив, это очень хороший знак, — видя непонимание в глазах девочки, Чжао поспешно объяснил: — Твое сегодняшнее недомогание указывает на то, что в тебе есть магические силы. Которые, наконец, дали о себе знать.
На какой-то миг по лицу Лизетты пробежала радость. Но та быстро исчезла.
— Я думаю...— слабым голосом начала она, — думаю, что вы с папой ошибаетесь, — словно ища поддержки, Лизетта посмотрела вверх на попугая. Но Цзао внезапно решил привести в порядок свои собственные перья и не обратил на Лизетту никакого внимания. — Нет во мне никакой магии. И никогда не было.
— Это не так, — терпеливо возразил ей Чжао Ву. — Просто иногда бывает, что силы начинают проявляться в более старшем возрасте. Не в пять-шесть лет, как это происходит чаще всего, а немного позднее.
— То есть, ты хочешь сказать, что я — волшебница? — в ее голосе звучало сомнение.
Чжао Ву уверенно кивнул:
— Именно так.
— Но ведь... — казалось, Лизетта, все еще не до конца верящая в происходящее, отчаянно пытается найти какую-нибудь ошибку. Неожиданное логичное объяснение, которое убедит дядюшку Ву и, в первую очередь, ее саму в том, что никакая она не волшебница, а просто обычная девочка. Она, Лизетта Морэ — лишь дочь волшебника, не более того.
Чжао Ву внимательно следил за выражением ее лица и, казалось, читал мысли.
— Ты мне не веришь, — наконец, изрёк он. — Что ж, это неудивительно.
— Не верю, — подтвердила Лизетта, — потому что со мной никогда не случалось ничего... необычного.
— Тогда позволь мне угадать, что произошло с тобой сегодня, — предложил Ву. И не дожидаясь утвердительного ответа, продолжил: — Ты почувствовала лёгкое недомогание и дурноту, а затем с удивлением обнаружила, что воздух вокруг тебя неожиданно стал густым. Предметы исказились, отчего у тебя началось сильное головокружение и тошнота, а затем ты потеряла равновесие и упала на пол.
Чжао Ву не стал уточнять, прав он или нет, т.к. по лицу Лизетты было видно: он в точности описал случившееся.
— Это похоже на то, будто тебя окунают головой в ледяную воду, а затем тут же суют в печь, — проговорила Лизетта. Она, наконец, смогла пошевелиться. — Мне было очень трудно дышать, и я решила...
— ...что умираешь, — с готовностью подхватил Ву. Взяв в свои ладони маленькую ручку Лизетты, он легко сжал ее: — С твоими мамой и папой все происходило точно также.
— А это не опасно? — вдруг засомневалась Лизетта.
— Это естественно. Но ни капельки не опасно, — успокоил ее волшебник. Оглянувшись, он посмотрел на дверь в гостиную. — По-моему, твой папа уже немного задерживается. Пойду, посмотрю, не перемудрил ли он со снадобьем. Ах, да, чуть не забыл, — спохватился Чжао Ву. — Гаспар намеревался сам рассказать тебе обо всем. Думаю, он немного расстроится, узнав, что я его опередил.
Лизетта слабо улыбнулась.
— Когда папа заговорит со мной, я сделаю вид, что мне ничего неизвестно, — пообещала она и поспешно добавила: — но это лишь потому, что я не хочу его расстраивать.
Чжао Ву вышел из гостиной. А Лизетта, которой, наконец, удалось поднять руку, погладила попугая по перьям.
— Спасибо тебе, Цзао, — прошептала она, — за то, что привел папу и дядюшку. Ты меня спас.
Склонив голову набок, Цзао внимательно слушал Лизетту. А затем требовательно ткнулся лбом ей в руку, желая, чтобы его почесали.
