Огонь и Пепел

— Никакой телепортации в моем доме, Ву. Даже и думать не смей!

Поспешно натянув джинсы и свитер, Лизетта спустилась обратно. И с удивлением обнаружила, что папа и дядюшка Ву о чем-то горячо спорят в гостиной.

— Я готова, — объявила она. Цзао, тем временем демонстрирующий на люстре чудеса акробатики, исторг очередной громкий вопль.

— Вот и отлично. Значит, нам пора, — дядюшка Ву поманил рукой попугая. Тот послушно оставил люстру и уселся у волшебника на предплечье. — Скажи, Лизетта. — обратился к ней Чжао. — Твой папа объяснял тебе как работает телепорт?

Вместо ответа Лизетта посмотрела на отца. Гаспар выглядел раздраженным.

— Я, кажется, ясно выразился: никаких телепортов! — прорычал он, обращаясь к другу.

— Нет, не объяснял, — Лизетта замялась. — Вообще-то, мы никогда им не пользуемся. Обычно, папа заказывает доставку товаров на дом. А если нужно куда-то поехать — берет такси. — Тут на ее лице отчетливо проступило беспокойство: — А что, в магазин с совами можно попасть только при помощи телепортации?

— Конечно, нет, — успокоил ее дядюшка. — Просто так быстрее. Вот я и подумал...

— Ву!

— Но я совершенно не настаиваю, — чародей развел руками. И обратился к Гаспару: — Тогда, думаю, стоит вызвать карету.

— Папа однажды вызывал карету, — вспомнила Лизетта. Она наблюдала за тем, как отец пишет что-то волшебной палочкой прямо в воздухе. Камень на ее конце при этом пылал, словно свечной фитиль. — Мы тогда отправились к тете Арабель.

— Которая терпеть не может любой вид транспорта, кроме своей допотопной метлы, доставшейся от пра-прабабки, — хмыкнул Гаспар. Горящая надпись зависла на несколько мгновений в воздухе, а затем начала медленно таять. Когда последняя буква бесследно испарилась, волшебник с удовлетворерием кивнул: — Что ж, поспешим. Карета скоро прибудет.

Однако понадобилось ещё какое-то время, чтобы уговорить Цзао зайти в клетку. Ара наотрез отказывался покинуть предплечье любимого хозяина, издавая при этом звук, похожий на скрежет и шипение.

— Будешь хорошо себя вести — получишь лакомство, — пообещал попугаю Чжао Ву, но тот обиженно нахохлил перья и отвернулся от чародея. — Вот, всегда так, — вздохнул дядюшка, закрывая за ним дверцу. Задвинув массивную щеколду, Ву повел в воздухе своим золотым жезлом, и та на мгновение озарилась ярко-белым свечением. — Дополнительные меры против побега, — пояснил он. — Теперь Цзао ни за что не сможет выбраться на свободу.

Цзао вякнул из клетки.

— Наверное, он будет сильно скучать, — заметила Лизетта.

— Цзао не привык оставаться один и вдобавок ненавидит сидеть взаперти, — пояснил Чжао Ву. — Но в зоомагазине будет полно птиц, а такое изобилие пернатых может значительно снизить степень послушания. К тому же становится прохладно. Ара — тропические попугаи и легко простужаются. Я даже сомневался: посылать ли к вам Цзао или воспользоваться услугами почтовой совы.

Величественная черная карета, запряженная четверкой лошадей уже поджидала их у порога, когда все трое вышли на крыльцо. Пока Гаспар запечатывал заклинанием входную дверь и окна, Лизетта с дядюшкой спустились по ступеням.

— В прошлый раз карету так заносило на поворотах, что меня укачало, — прошептала Лизетта дядюшке. Она украдкой взглянула на возницу — на козлах неподвижно сидел высокий человек, с ног до головы закутанный в длинный черный плащ с капюшоном. Капюшон практически полностью скрывал лицо, мешая разглядеть управляющего волшебным транспортом. Лизетта бросила взгляд на торчащие из-под одежды кисти рук, сжимавшие поводья: бледная кожа с сероватым оттенком покрыта сеткой мелких кровоточащих порезов, а кончики пальцев обожжены. Лизетта поежилась. Она заметила, что дядюшка Ву тоже неотрывно смотрит на возницу.

Главной особенностью кареты были несколько пар изящных канделябров с зажженными свечами, располагавшихся прямо на внешней части кузова и по обеим сторонам козел. Едва Гаспар присоединился к ожидавшим его Лизетте и дядюшке, огни свечей стали ярко-голубыми. Запустив пальцы прямо в дрожащее пламя, возница рывком вытянул из огня обрывок пергамента. Лизетта прищурилась — на пернаменте размашистым почерком ее отца были написаны два слова: "Серая площадь". Дверца кареты распахнулась, следом сама собой откинулась подножка.

В карете было тепло и пахло пылью. Устроившись на мягком сиденье у самого окна, Лизетта бросила взгляд на родной дом. Уже завтра вместе с дядюшкой Ву она отправится в магическую академию — место, куда до недавней поры даже и не мечтала попасть.

С еле слышным скрипом карета тронулась с места. Кони плавно перешли на рысь, и вот уже мимо них заскользили похожие друг на друга строения. Деревья с облетевшей листвой — невольные вечные стражи —  уныло провожали их.

Задернув занавеску, Лизетта откинулась на спинку сиденья. Ритмичный скрип и мягкое покачивание убаюкали ее, и девочка задремала. Впереди были целых два часа пути.

* * *

— Просыпайся, соня, — кто-то осторожно тормошил ее за плечо. Время во сне пролетело как один миг.

Лизетта нехотя разлепила веки. Карета остановилась.

— Уже приехали? — пробормотала Лизетта, потирая глаза и борясь с желанием широко зевнуть.

— Да, нам пора выходить, — и Гаспар помог дочери спуститься. Он вытащил бумажник, чтобы расплатиться с возницей, но Чжао Ву его остановил:

— Не стоит, я сам заплачу.

И Чжао Ву достал из складок мантии аккуратный шелковый мешочек, а затем, приблизившись к закутанной в плащ фигуре, протянул его. Внутри позвякивали монеты. Однако краем глаза Лизетта заметила, что помимо мешочка чародей незаметно сунул в бледные руки крошечный пузырек, наполненный желтоватой жидкостью. Израненные пальцы судорожно сжали маленький сосуд. На мгновение в голове Лизетты промелькнула безумная мысль, что дядюшка Ву дал вознице пузырек с ядом.

В этот момент внезапный порыв ветра откинул глубокий капюшон, и Лизетта увидела лицо возницы. Еще более бледное и изможденное, чем руки. Длинные пряди иссиня-черных волос были грязными и спутанными. Под слезящимися глазами залегли круги, а левую щеку пересекал старый уродливый шрам.

Но внимание Лизетты было приковано вовсе не к лицу, а к тонкой полоске металла, впившейся в горло. Возница был одним из Обреченных.

— Идем, Лизетта, — Гаспар мягко потянул ее за плечо, но девочка стояла, не шелохнувшись, не в силах оторвать глаз от увиденного. Возница поспешно натянул капюшон обратно на голову и тронул поводья. Карета неспешно двинулась по брусчатке, и спустя несколько секунд человек, лошади и экипаж словно дым растаяли в воздухе.

— Это Обреченный, — Лизетта почувствовала, как рука отца, лежащая на ее плече дрогнула. Она кивнула:

— Да, я поняла. Я видела кольцо.

— Страшная судьба ожидает тех, чьи руки однажды обагрились кровью, — проговорил Гаспар. Они неторопливо шли по огромной площади. В самом центре красовался мраморный монумент: массивную платформу украшала необъятная композиция, состоящая из магического кристалла, изящных весов, жезла с богато украшенной рукоятью и песочных часов. По краям площади располагались фонтаны, а вокруг нее теснились многочисленные магазины.

Лизетта ничего не ответила, продолжая шагать рядом с отцом. Она думала о словах, сказанных дядюшкой Ву тогда в чулане: 

"В противном случае его ждала бы совсем другая участь".

Интересно, кого, все-таки папа намеревался убить?

Занятая своими мыслями Лизетта не заметила, как они пересекли площадь и теперь шли вдоль ряда магазинов и магазинчиков. В глазах рябило от пестрых вывесок, многие из которых вдобавок были зачарованы: на вывеске, гласящей "Крючки и загогулины" надпись то появлялась, то исчезала, словно ее последовательно выводила и стирала чья-то невидимая рука. При этом почерк никогда не повторялся. Магазин "Ведьмины побрякушки", торгующий самыми разнообразными амулетами и талисманами был оснащен изящной серебряной консолью. А специализирующийся на продаже котлов всех форм и размеров мастер Фавро издали привлекал внимание потенциальных покупателей вывеской в виде массивного чугунного котла, из которого то и дело валил зеленоватый пар.

Наконец, миновав примерно дюжину разномастных зданий, Гаспар остановился перед дверью с довольно лаконичной и емкой надписью: "Зоомагазин". Толкнув деревянную дверь, он шагнул в царящий внутри полумрак. Лизетта последовала за отцом.

Внутри помещение оказалось довольно просторным. Вдоль одной из стен на подставке в виде когтистых лап располагался большой аквариум с рыбками всех цветов и оттенков. На противоположной стороне в искусно сделанных нишах сидели самые разнообразные животные: в наиболее просторной суетились подрастающие крысята, а в нише размером поменьше Лизетта разглядела пару задорного вида ящериц. Низкую деревянную тумбу венчал круглый аквариум, в котором сидела, изредка квакая, большая жаба. Кого здесь только не было! В огромных клетках, издавая пронзительные вопли, сидели яркие попугаи. А когда Лизетта наклонилась, чтобы рассмотреть обитателя небольшой клеточки, тот громко зафыркал и поспешно ретировался в самый недоступный угол подальше от незваных гостей. Оказалось, что это был карликовый ёж.

Больше всего места в зоомагазине занимал вольер, где на длинных жердях по одиночке или тесно прижавшись друг к другу сидели совы. Затаив дыхание, Лизетта приблизилась к ограждающей сетке вплотную. На нее, не мигая, воззрилась сотня больших круглых глаз.

— Ну, вот, — Гаспар тоже подошел к вольеру, внимательно оглядывая ухающих птиц. — Выбирай, какую хочешь.

— Они все такие красивые! — прошептала Лизетта, не отрывая взгляда от упитанной темно-бурой совы. — И такие разные.

Бурая сова, почувствовав на себе пристальный взгляд, повернулась хвостом. Лизетта разочарованно вздохнула.

— Возможно, я смогу вам чем-то помочь?

Едва не подпрыгнув от неожиданности, Лизетта с отцом круто обернулись. Прямо за их спинами стояла невысокая ведьма в мантии цвета топленого молока. Ее тронутые сединой темные волосы были аккуратно зачесаны назад и скреплены заколкой. В руках она держала волшебную палочку.

— Меня зовут мадам Корбин, — представилась ведьма. — Так вы планируете приобрести сову?

— Да, я хотел бы купить сову для своей дочери, — подтвердил Гаспар. — Покладистую и не слишком крупную.

— В моем магазине представлены виды сов мелкого и среднего размера, — мадам Корбин приблизилась к сетке, и сидящие в вольере совы возбужденно заухали. — Что же касается характера, то каждая птица индивидуальна. Однако, если изначальный выбор был сделан удачно, в дальнейшем проблем не возникает. — Заметив в глазах волшебника непонимание, мадам Корбин пояснила: — Девочка и сова должны сами выбрать друг друга.

Лизетта вопросительно взглянула на хозяйку магазина. Слова мадам Корбин совершенно сбили ее с толку. Но тут мадам Корбин ободряюще улыбнулась: — Просто посмотри на птиц внимательно. Ты сама почувствуешь, какая сова — твоя.

Лизетта послушно уставилась на сов. И тут же несколько птиц как по команде вспорхнули со своих мест, переместившись как можно дальше от сетки, а пара мохноногих сычей подобно бурой сове презрительно повернулись к ней спиной. Но, похоже, мадам Корбин была этому только рада.

— Прекрасно, просто прекрасно, — тихо бормотала она себе под нос, наблюдая, как совы одна за другой перелетают на самые дальние жерди. — Ищи сову, что ловит твой взгляд, — шепнула она Лизетте.

Лизетта искала. Но птиц становилось все меньше и меньше. И когда она уже, было, решила, что здесь попросту нет предназначенной ей совы, неожиданно почувствовала на себе пристальный взгляд.

Небольшая черная сипуха неотрывно смотрела на Лизетту и, казалось совершенно не моргала. Лизетта сделала шаг в сторону — и сова тут же повернула голову. Лизетта отступила ещё на несколько шагов — сипуха перелетела вслед за ней. Подойдя совсем близко, так что ее нос едва не касался вольера, Лизетта взглянула в бездонные угольно-черные глаза.

— Я назову тебя Пепел, — прошептала она.

Птица в ответ громко ухнула.

Мадам Корбин внимательно следила за происходящим. Жестом заставив Лизетту отступить назад, она направила свою волшебную палочку на замок на дверце вольера, и тот с громким щелчком открылся. Едва дверь распахнулась — Пепел словно призрачное облако легко выпорхнула из вольера и приземлилась у Лизетты на плече.

Гаспар внимательно оглядел сову.

— Черная сипуха, — задумчиво проговорил он. — Никогда не встречал их ранее.

— Это очень редкий вид, — заперев вольер, мадам Корбин подошла к стеллажу и палочкой заставила стоящую на самой верхней полке просторную деревянную переноску спуститься к ней. — Черные сипухи крайне плохо размножаются, — пояснила она и, вытащив из-под прилавка небольшую книгу, протянула ее Лизетте. — Здесь ты найдешь всю необходимую информацию по уходу за совой.

Гаспар выбирал присаду. А мадам Корбин тем временем занялась сипухой. Птица ни в какую не хотела лезть в переноску: устрашающе поднимала перья, издавала резкие протестующие звуки и даже попыталась ухватить женщину за палец.

Лизетта поняла, что должна сама решить возникшую проблему. И осторожно погладила мягкие перья.

— Пожалуйста, Пепел, — попросила она и пообещала. — Дома я тебя выпущу.

И сова послушалась. Сама зашла в деревянный короб, и Лизетта закрыла за ней дверцу. Мадам Корбин запечатала замочек заклинанием.

— У тебя отлично получается, — заметила она. — Несмотря на то, что эта сова еще совсем молода, а молодые совы, как правило, более своенравны, чем их старшие сородичи, ты сумела найти к ней подход. Уверена, вы прекрасно поладите.

Помимо книги мадам Корбин вручила Лизетте паспорт птицы, куда прежде вписала волшебной палочкой кличку сипухи.

Внезапно раздался звук колокольчика, и дверь магазина распахнулась. Лизетта, ожидающая увидеть дядюшку Ву, обернулась, но оказалось, что это был не он. В магазин, неуверенно ступая, зашла пожилая немного сгорбленная ведьма, а следом за ней — светловолосый подросток с яркими веснушками на лице. Это были Саймон и его бабушка. 

Поддерживаемая внуком, Рэйчел Бэнкс прошла к прилавку. — Мне как обычно, Грейс, — попросила она, вытаскивая из немного потертого ридикюля кошелек.

— Одну минуту, — приняв деньги у Гаспара, мадам Корбин скрылась за дверью и вскоре вернулась обратно, неся объемистый бумажный пакет кошачьего корма. Пока пожилая дама расплачивалась, Саймон с кормом в руках подошел к Лизетте.

— Значит, ты, действительно, едешь в академию, — проговорил он. Саймон протянул палец, чтобы погладить сипуху сквозь решетку, но Пепел злобно зашипела и угрожающе раскрыла клюв.

— Да, — кивнула Лизетта, — завтрашним поездом. — Ей очень хотелось напомнить Саймону, как он посмеялся над ней утром. Но решила этого не делать. И она просто спросила о коте.

— Консерва в порядке, — просиял Саймон. — Уже не трясется. Слопал банку анчоусов — и все ему ни по чем. Бабушка ему постоянно корм покупает, — мальчишка кивнул на бумажный пакет, — говорит, мол, полезно. Да вот только Консерва больше всего на свете анчоусы любит.

— Ты поэтому его Консервой зовешь? — догадалась Лизетта.

— Ага, — и Саймон поудобнее перехватил тяжелый пакет. — Кстати, — вдруг зашептал он, понизив голос, — по дороге сюда мы встретили профессора Чжао.

— Он с нами, — отозвалась Лизетта, наблюдая за тем, как бабушка Саймона неторопливо складывает сдачу в кошелек, а папа о чем-то беседует с мадам Корбин. Вид у него при этом был озабоченный.

— А, все-таки, почему ты зовешь его дядюшкой?

Лизетта хотела объяснить, что Чжао Ву — старинный друг ее отца, но в этот момент Гаспар окликнул ее, и Лизетта подбежала к прилавку. Саймон, сгибаясь под тяжестью пакета, поплелся следом.

— Я могу отправить все купленные вами товары через телепорт, — объяснила мадам Корбин. — Включая сову.

Услышав про телепорт, Саймон с облегчением плюхнул корм обратно на прилавок. — Ну, наконец-то, починили! — шепнул он Лизетте. — А то я каждые две недели этот мешок на себе домой тащу.

— Ваш кот это за две недели сжирает?! — от удивления глаза Лизетты едва не полезли на лоб.

— Нет, конечно, — возразил Саймон, сдерживая смешок. — Половину растаскивают домашние гномы и подземные эльфы. Но бабушка об этом не знает.

— Интересно, почему в нашем доме я ни разу не видела ни тех, ни других?

— Твой папа, наверняка, отпугивает их магией, — объяснил Саймон. — А моя бабушка так не делает. Жалко ей маленький народец.

Гаспар, который, по-видимому, не питал особых чувств к маленьким и назойливым представителям волшебного мира, выглядел смущенным. — По правде говоря, я не уверен, что наш телепорт находится в исправном состоянии, — объяснял он мадам Корбин в ответ на ее предложение. — Мы совсем нечасто им пользуемся.

— Можно воспользоваться нашим телепортом, — вмешался Саймон, которому не терпелось избавиться от пакета. — Правда, бабушка?

Рэйчел Бэнкс согласно кивнула. — Да, да. Разумеется, можно. — И пояснила мадам Корбин, — Мы с месье Морэ соседи.

— А я тогда вам все принесу! — воодушевился Саймон.

— Что ж, это все упрощает, — сказав так, мадам Корбин три раза ударила палочкой по странному выступу в стене, который Лизетта поначалу приняла за старый заржавевший вентиль. Вентиль начал медленно вращаться, а невидимые прежде двери разъехались в стороны, открывая взору Лизетты просторную кабину, выполненную целиком из меди. Внутреннее пространство кабины было доверху заполнено мягким лиловым свечением. Саймон аккуратно занес внутрь присаду, переноску с совой и корм для кота. Рэйчел Бэнкс нацарапала палочкой нужный адрес — и содержимое телепорта вмиг потонуло в ярком световом потоке. Когда свет рассеялся — кабина вновь была пуста.

Лизетта судорожно втянула носом воздух.

— Не переживай, — успокоил ее Саймон. — С твоей совой ничего не случится. Это обычное дело — отправлять вещи и животных таким способом. Кстати, а что случилось с вашим телепортом?

Лизетта не знала, что ответить. Но тут мадам Бэнкс позвала внука. 

— Мне пора, — и Саймон, махнув на прощание, поспешил к бабушке, чтобы подать ей руку. — Увидимся! — крикнул он. — Я вам все принесу.

Лизетта с отцом тоже вышли на улицу. Дверной колокольчик печально звякнул им на прощание.

— Дядюшка Ву! — завидев чародея, Лизетта изо всех сил замахала ему рукой. Чжао тоже их заметил и прибавил шагу. В руках он держал три небольших свертка.

— Где тебя носило? — поинтересовался Гаспар, когда они с Чжао Ву поравнялись.

— Нужно было решить кое-какие дела, — уклончиво отозвался чародей. Он протянул Гаспару и Лизетте по свертку: — Как насчет того, чтобы перекусить?

Дракон и кот

Несмотря на пиццу с двойной порцией сыра и огромный шоколадный торт праздничный ужин выдался грустным. Лизетта, все еще ощущавшая недомогание, равнодушно ковыряла вилкой бисквит. Гаспар с виноватым видом размешивал в своей чашке сахар, который давно растворился. Даже Цзао выглядел притихшим и не предпринял ни одной попытки что-нибудь стащить. Вместо этого он сидел на покрытой полотенцем спинке стула позади Чжао Ву и молча наблюдал за всеми.

— Ты уже распаковала подарки дядюшки? — спросил Лизетту Гаспар, понизив тон, но та отрицательно мотнула головой.

— А это правда, что завтра мы поедем покупать сову? — в свою очередь, так же тихо спросила она. Гаспар кивнул:

— Да. Выберешь, какую захочешь.

— Не забывая при этом правила, предписанные Уставом, — напомнил Чжао Ву. — Никаких особо крупных, сложных в содержании или агрессивных птиц.

— Пап, ты же мне рассказывал, как у одного мальчика, учившегося вместе с тобой был черный ворон, — вспомнила Лизетта, — и как он однажды разворотил вам всю спальню.

— Да, помню. Его звали Джошуа Бэнкс, — отставив, наконец, свой нетронутый чай, Гаспар откинулся на спинку стула. — Джошуа был способным волшебником. Но, к сожалению, очень заносчивым. Ладить с ним было весьма непросто.

— Сейчас в академии, как раз, учится сын Джошуа, — Чжао Ву очистил банан, отломил кусок и протянул Цзао, но тот с презрением отвернулся от предложенного угощения. — К сожалению, Саймон оказался не столь одарен, как его покойный отец, но он очень старается.

— Саймон? — Лизетта навострила уши. — Саймон Бэнкс учится в магической академии?! — от удивления она едва не смахнула со стола свою тарелку с остатками торта.

— Да, все верно, — подтвердил Чжао Ву. — Саймон Бэнкс — волшебник, как и его родители. Сейчас он на втором курсе.

— Но..., — Лизетта запнулась, пытаясь подобрать нужные слова, — он же просто дурак!

— Лизетта, — строго остановил дочь Гаспар и пояснил: — они с Саймоном не слишком ладят друг с другом.

Однако Чжао, казалось, ничуть не удивила бурная реакция Лизетты. Чародей отложил приборы и повернулся к девочке.

— Значит, ты считаешь Саймона дураком?

Лизетта ничего не ответила, бросив взгляд на отца. Тот молча возвел глаза к небу и глубоко вздохнул. Но Чжао Ву не собирался отступать:

— Каким образом ты пришла к такому выводу?

— Он меня дразнит, — наконец, призналась она. — Говорит, что я...

— Что говорит Саймон?

— Что я неправильная. Странная. Потому что у меня нет магических сил, — выпалила Лизетта. Чжао Ву нахмурился.

— Я уже несколько раз говорил по этому поводу с его бабкой, — вмешался Гаспар. — Но, похоже, старухе плевать на поведение внука.

— А ты, в свою очередь, называешь Саймона страшилищем? — тихо поинтересовался у Лизетты дядюшка Ву. Лизетта чуть не задохнулась от праведного гнева:

— Он это целиком и полностью заслужил. К тому же, мои слова — истинная правда! В жизни не встречала мальчишку противнее!

— Так, все-таки, Саймон — страшилище или просто противный? — уточнил Чжао Ву. Он уже улыбался.

— И то, и другое! — отрезала Лизетта и, насупившись, скрестила на груди руки.

— Что ж, думаю, вскоре у вас с Саймоном появится повод помириться, — заявил Ву.

Лизетта от удивления раскрыла рот:

— Это еще почему?

— Потому что ты — волшебница, — объяснил дядюшка. — И Саймон больше не сможет тебя дразнить.

— Готова поспорить, он просто придумает что-нибудь другое, — проворчала Лизетта. Но, тем не менее, сказанные Чжао Ву слова немного ее успокоили.

— Возможно, — согласился дядюшка Ву. Вооружившись ножом, он отрезал еще один кусок торта. — Но могу я тебя кое о чем попросить?

— Конечно, — без раздумий согласилась Лизетта. — О чем?

— Никогда не дразни Саймона Бэнкса.

— Но...

— Пожалуйста, — тон Чжао Ву был серьезен как никогда. — Не делай так больше.

— Ну... ладно, — буркнула Лизетта и принялась вновь мучить вилкой свой торт. — Не буду.

После ужина, пожелав отцу с дядюшкой спокойной ночи, Лизетта отправилась к себе. На кровати ее ожидала гора бумажных свертков. Настроения распаковывать подарки не было, но любопытство, все же, взяло верх, и Лизетта принялась за самый большой из них. Вытянув тщательно завернутую в темно-синюю бумагу широкую коробку из-под остальных размером поменьше, она сорвала обертку.

В коробке лежала красивая толстая книга. Ее обложку украшали великолепные изображения, главными из которых были необычайной красоты дворец, построенный целиком из хрусталя, странное существо с головой жабы и крошечные разноцветные птички. Лизетта перевернула книгу. С обратной стороны на нее воззрился, оскалив зубастую пасть,  зеленовато-голубой дракон.

Страницы книги оказались не менее красивы. Раскрыв тяжелый том, Лизетта невольно залюбовалась обрамлявшим текст витиеватым растительным орнаментом и яркими иллюстрациями. Первый подарок дядюшки — мифы Древнего Китая — так увлекли Лизетту, что она едва тотчас же не погрузилась в чтение с головой. Но остальные подарки все ещё лежали на кровати и ждали своего часа. Поэтому, отложив со вздохом книгу, девочка принялась открывать остальные свертки.

Всего книг оказалось четыре. Помимо сборника китайских мифов Лизетта получила в подарок три тома персидских сказок.

Последний сверток был самым маленьким. Развернув бумагу и открыв продолговатую обтянутую шелком коробочку, Лизетта обнаружила внутри набор для занятий каллиграфией: несколько кистей с подставкой, два бруска туши — черной и красной, камень-тушечницу и маленькую фарфоровую чернильницу с изящным черпачком.

Лизетта осторожно вытащила поочередно содержимое коробки и разложила на покрывале. Тушечница была тяжелой и прохладной наощупь. Пальцем Лизетта провела по кистям: ворс каждой отличался разницей в упругости и жесткости. Самой мягкой оказалась широкая кисть с белым ворсом. А вот кисти с коричневатым пучком были куда плотнее.

Подробно рассмотрев и изучив остальные предметы из набора, Лизетта сложила содержимое обратно в коробку и убрала ее в ящик письменного стола. Когда-нибудь она, непременно, опробует подарок дядюшки. А сейчас больше всего ее внимание притягивала книга древнекитайских мифов — поставив персидские сказки на полку, Лизетта вернулась на кровать. И вот уже ее мысли далеко-далеко — в богато украшенных чертогах дворца Нефритового правителя. Ворота дворца охраняет трехглазый полководец, и горе тому, кто тайно попытается проникнуть в небесные владения. А вот и дракон. Глаза полны ярости, пасть распахнута, острые клыки-кинжалы сверкают в отблесках пламени...

Лизетта проснулась рано утром. И тут же вспомнила события минувшего дня — всё-таки, в ее крови есть ген хранителя времени. Ген волшебства.

Наскоро умывшись и надев новое платье цвета опавшей листвы, Лизетта тихонько выскользнула из комнаты и на цыпочках спустилась по лестнице. Папа и дядюшка Ву, наверняка, еще спали: тишину нарушал лишь ритмичный звук часов в гостиной.

Усевшись на низкий подоконник, Лизетта принялась смотреть в окно. Этой ночью вновь шел дождь: камни примыкавшей к дому дорожки блестели от воды.

Внезапное движение у живой изгороди привлекло ее внимание. Лизетта вспомнила слова отца, что это, наверняка, соседский кот Бэнксов вновь решил попытать счастья в их саду.

Движение повторилось. Кусты, образующие живую изгородь, дрогнули. Нет, это, явно, был не кот.

Боясь, что упустит незваного гостя, Лизетта выбежала из гостиной и помчалась в прихожую. Сунув ноги в пару резиновых сапог и в спешке накинув на плечи дождевик, она рывком распахнула входную дверь и выбежала на крыльцо.

Прыгая через ступеньку, Лизетта сбежала с крыльца и со всех ног припустила к изгороди. В кустах, явно, кто-то был.

Одним резким движением Лизетта просунула руку прямо между переплетенными ветвями. Пальцы тут же нащупали что-то мягкое, и, ухватив покрепче это "что-то", она резко дернула на себя.

— Ай!

Лизетта подпрыгнула от неожиданности и выпустила добычу. А в следующий миг кусты вновь зашевелились, и из-за них показалась белобрысая веснушчатая физиономия.

— Саймон?

— Малявка?

Вид у Саймона был настолько обескураженный, что Лизетта даже забыла разозлиться. Морщась от боли, Саймон приглаживал непослушные волосы. Лизетта украдкой бросила взгляд на свою руку, в которой оказались зажаты несколько светлых волосков.

— Ты что здесь забыл? — помня о просьбе дядюшки Ву, она с огромным усилием заставила себя пропустить мимо ушей обидное слово. К тому же обозвать того, кому ты только что вырвал клок волос не очень справедливо — решила Лизетта. И она повторила свой вопрос.

— Консерву ищу, — буркнул Саймон, все еще ощупывая пострадавшую голову.

— Консерву? — Лизетта с подозрением сощурилась.

— Ну да. Нашего кота так зовут, — пояснил Саймон и вновь скрылся за кустами. — Вообще-то, его зовут Арчи, но я зову его Консервой. Эй, Консерва, сюда, ко мне! — тихо позвал Саймон. Лизетта фыркнула:

— Он же не собака. Ты неправильно его подзываешь.

Саймон вновь выпрямился в полный рост.

— Вот только Консерва так не считает, — возразил он. — И вообще, много ты понимаешь! У вас же никого нет.

Лизетта почувствовала, что настал ее звездный час.

— Вообще-то сегодня мы едем покупать мне сову! — заявила она и гордо вскинула подбородок.

— Сову? Тебе? — удивился Саймон. — И зачем же тебе понадобилась сова? Ты же из дома целыми днями не вылезаешь, и друзей у тебя нет.

— Затем, что я еду в магическую академию, и мне нужна сова! — отозвалась Лизетта. Ее просто распирало от самодовольства. Но Саймон в ответ только расхохотался:

— В академию магов поступают в тринадцать лет. Ты никак не можешь ехать туда сейчас. К тому же — рот Саймона растянулся в ухмылке — делать тебе в академии совершенно нечего!

— А вот и есть! — крикнула Лизетта. Она почти забыла про обещание, данное дядюшке, и уже собралась отпустить какую-нибудь колкость в адрес соседа, как вдруг заметила, что Саймон стремительно меняется в лице, глядя куда-то ей за спину.

Лизетта резко обернулась. Прямо к ним по садовой дорожке направлялся Чжао Ву. Его алая мантия и стянутые в высокий хвост длинные волосы развевались на ветру.

— Доброе утро, дядюшка Ву! — Лизетта широко улыбнулась волшебнику, который остановился в нескольких шагах от живой изгороди. — Услышав ее слова, Саймон издал какой-то нечленораздельный звук, словно внезапно чем-то подавился.

— Доброе утро, Лизетта, — ответил чародей и повернулся к оторопевшему мальчишке. — Здравствуй, Саймон, — поздоровался он. Саймон в ответ не произнес ни звука, лишь молча таращился то на Лизетту, то на стоящего перед ним чародея.

— Здр... здравств-вуйте, профессор Чжао, — выдавил Саймон, когда к нему вернулась способность говорить. Казалось, единственное, чего он сейчас по-настоящему желал — так это провалиться сквозь землю. Лизетта с любопытством наблюдала за происходящим.

— Что с тобой такое? — еле слышно спросила она Саймона, едва Чжао Ву отвернулся, внезапно заинтересовавшись растущим неподалеку кустом крыжовника.

— Ты называешь его "дядюшка Ву"? — Саймон смотрел на Лизетту так, словно видел впервые.

— Ну, да, — кивнула Лизетта. — А как мне по-твоему его еще называть?

— Да ты хоть знаешь, кто он такой?! — Саймон едва не задохнулся от негодования. — Да если бы кто-нибудь...

— Боюсь, это ты ничего не знаешь, Саймон, — резко перебила его Лизетта. — Я имею полное право называть профессора Чжао дядюшкой, нравится тебе это или нет!

Тем временем Чжао Ву крадучись приблизился к кусту и аккуратно раздвинул колючие ветви. — Саймон! — позвал он, и бедняга вновь побелел как полотно. А Чжао склонился над крыжовником и бережно извлек из зарослей большого ярко-рыжего кота.

— Консерва! — заорал Саймон и одним прыжком перемахнул через живую изгородь. Лизетта бросилась за ним.

Кот истошно вопил, выпучив ярко-зеленые глаза и раздирая руки чародея в кровь. Но тот не обращал на это никакого внимания. Внимательно осмотрев животное со всех сторон, Чжао Ву протянул Арчи его хозяину:

— Держи. Только будь осторожен — он сильно напуган.

Саймон взял кота на руки, и тот мертвой хваткой вцепился когтями в его клетчатую куртку. Все тело Арчи сотрясала мелкая дрожь.

— Интересно, что же его так напугало? — задумчиво проговорила Лизетта.

— Не знаю, — растерянно отозвался Саймон, поглаживая кота. И, обращаясь уже к Чжао, тихо произнес: — Спасибо, профессор.

— До встречи в академии, Саймон, — ответил волшебник, и они вместе с Лизеттой направились обратно в сторону дома. Лизетта бросила взгляд через плечо: Саймон с котом на руках все также стоял на месте и неотрывно глядел им вслед.

Гаспар ждал их на кухне, а завтрак, состоящий из горячих гренок с сыром и джемом уже был на столе.

— Значит, я оказался прав, и это был всего-навсего соседский кот старухи Бэнкс, — удовлетворенно кивнул он, щедро намазывая джем на кусочек поджареного хлеба.

— Животное выглядело сильно напуганным, — заметил Чжао Ву. Попугай Цзао, завтракавший в этот момент яблоком, издал громкий пронзительный крик.

— Уверен,  любой нормальный кот повел бы себя точно также, — отмахнулся Гаспар.

Чжао Ву ничего не ответил, но по его лицу было видно, что на этот счет у волшебника имеются большие сомнения. Взяв чайник, он разлил содержимое по чашкам. Лизетта обратила внимание на то, что глубокие царапины от кошачьих когтей исчезли без следа.

Чжао Ву поймал ее взгляд.

— Я в полном порядке, — в качестве доказательства волшебник продемонстрировал ей обе кисти. — Ускоренная регенерация тканей — еще одна особенность у таких как я.

— Значит, я так не смогу? — с разочарованием в голосе протянула Лизетта. 

— В академии у тебя будут уроки, посвящённые регенерации, — успокоил ее дядюшка Ву. — Заживлять мелкие порезы и ссадины под силу любому волшебнику вне зависимости от носимого гена. Однако способность справляться с более серьезными травмами, такими как разрыв связок и сухожилий или перелом костей напрямую зависит от уровня личной силы.

— До сих пор с содроганием вспоминаю эти занятия, — поморщился Гаспар, беря себе еще гренку. Лизетта с непониманием взглянула на отца. — Прежде чем восстановить целостность ткани, ее необходимо нарушить, — объяснил он.

— То есть... на уроках вам наносили повреждения? Ломали кости и все такое? — с волнением в голосе уточнила Лизетта.

— Мы наносили повреждения сами себе, — объяснил Гаспар.

— Лизетта, твой отец как всегда сгущает краски, — вмешался дядюшка Ву. — Максимум, что вы должны будете сделать — это разрезать ножом кожу в области ладони. Обычная бытовая травма.

— Легко говорить, когда совершенно невосприимчив к боли, — парировал Гаспар.

Вместо ответа Чжао Ву извлек откуда-то из складок одежды длинный кинжал и быстрым и точным движением рассек собственную ладонь. Лизетта слабо вскрикнула. По краям глубокого пореза проступили капли крови. Но в следующее же мгновенние рана начала стремительно затягиваться, и вот уже от пореза не осталось и следа.

Со смесью страха и восхищения Лизетта смотрела на то место, где только что была алая полоса. Но, похоже, Гаспар не разделял восторгов дочери.

— Чтобы я больше не видел твоих показательных выступлений в своем доме, Ву, — резко произнес он. Чжао Ву ничего не ответил. Кинжал исчез в складках мантии.

Ара Цзао, наконец, расправился с яблоком и с чувством выполненного долга бросил огрызок на пол. И тут Лизетта вспомнила кое-что.

— Пап, насчет совы... — начала она.

Лизетта хотела сказать, что совершенно не знает, как правильно содержать сову. Но Гаспар не дал ей договорить.

— Думаю, нам и впрямь пора, — проговорил он и обратился к дочери: — Готовность через пять минут.

Лизетта кивнула и радостно убежала к себе наверх собираться.